Поэтический флэшмоб, часть 3. Мандельштам под кожей весь, от пчел Персефоны до воронежских тетрадей, совсем нет возможности выбирать. Поэтому пусть будет что-то простое, и в то же время очень о нем говорящее (и совсем немножко, косвенно, обо мне). 1935 год, он в ненавистном Воронеже, в ссылке, и жена привозит ему туда коктебельские камешки, собранные всего два года назад. Но между этими временами пропасть. Он сам становится серым камешком. В котором при этом столько свободы, что это до сих пор захватывает - и поддерживает - дух.
Исполню дымчатый обряд:
В опале предо мной лежат
Морского лета земляники -
Двуискренние сердолики
И муравьиный брат - агат,
Но мне милей простой солдат
Морской пучины - серый, дикий,
Которому никто не рад.
Июль 1935.